Лекарственные препараты низкого ценового сегмента могут уйти с рынка. Одна из причин исчезновения с прилавков аптек дешевых лекарств – нерентабельность производства.
На поставленный вопрос отвечали председатель Общественного совета при Росздравнадзоре, генеральный директор Ассоциации Российских фармацевтических производителей Виктор ДМИТРИЕВ, директор СРО «Ассоциация независимых аптек», глава альянса фармацевтических ассоциаций Виктория ПРЕСНЯКОВА и директор департамента маркетинговых исследований рынка компании «ID-360» Марина ШЕПОТИНЕНКО.
Виктор ДМИТРИЕВ кратко обрисовал картину происходящего сегодня на фармацевтическом рынке так:
— Мы наблюдаем, что на время какие-то препараты, торговые марки уходят с рынка. Причин много. Начиная от экономических, когда производство, продажа препарата становятся убыточными, и заканчивая взаимоотношениями между двумя юридическими лицами, бизнес-структурами вроде производитель – дистрибьютор, дистрибьютор – аптека, когда кто-то кому-то задолжал. Соответственно, поставка препарата в конкретную точку не происходит до тех пор, пока долги не будут закрыты.
В качестве примера Виктор ДМИТРИЕВ привел несколько конкретных историй исчезновения препаратов из аптек. Первая касается L-тироксина, который принимают пациенты с заболеваниями щитовидной железы. В начале марта препарат исчез из аптек, и это вызвало панику.
— Мы, как общественный совет, естественно, сразу зафиксировали отсутствие препарата и обратились к компании-производителю. Нам ответили, что никаких перебоев с поставками нет. Кстати, хочу обратить внимание на то, что ни лекарственные средства, ни изделия медицинского назначения под санкции не попадают, поставки их как шли, так и продолжаются из зарубежных стран! – сделал акцент Виктор ДМИТРИЕВ и продолжил историю про L-тироксин: – Оказалось, что полугодовой запас, который традиционно хранился на полках в аптеках, был сметен буквально за две недели. Препарат снова поступил через несколько недель, но востребованность его резко снизилась, потому что все закупили с запасом. Это пример того, как ажиотажный спрос обостряет ситуацию.
Вторая история была про карбамазепин, который используют больные с эпилепсией. Он пропал с аптечных полок в конце лета – начале осени.
— Оказалось, что только в РФ три завода выпускали этот препарат. Общение с представителями данных компаний показало, что его производство в нынешних условиях стало не просто экономически невыгодным, а убыточным. Препарат входит в список жизненно важных, соответственно, цена на него зафиксирована, и регуляторы (прежде всего монопольные службы) не давали поднять ее. В итоге производство карбамазепина в РФ было остановлено. Вмешалось руководство страны, Минздрава, и, фактически уступая пожеланиям рынка, ФАС пошла на увеличение цены до уровня рентабельности. Препарат вновь появился на рынке, но уже спустя 1,5 месяца, – рассказал Виктор ДМИТРИЕВ.
Он подчеркнул:
— У бизнеса много вопросов в плане ценообразования к антимонопольщикам. Мне, как председателю общественного совета, пришлось столкнуться с вопиющей ситуацией, когда к нам из разных регионов стали поступать сообщения, что с аптечных полок исчезла конкретная торговая марка хондроитина. Когда мы обратились к поставщику, нам объяснили, что препарата на складах достаточно, но, к сожалению, антимонопольная служба фактически остановила его реализацию, объяснив тем, что идут судебные процессы, поскольку нарушено патентное законодательство. Состоялось несколько судов, и в финале на суде по интеллектуальным правам было доказано: никакого нарушения со стороны компании не произошло. Вот так неуклюжая работа отдельного органа антимонопольной службы привела к тому, что конкретная торговая марка на определенное время исчезла из аптек.
По поводу информации об исчезновении из аптек ряда торговых марок амоксициллина, в частности препарата амоксиклав, Виктор ДМИТРИЕВ рекомендует не волноваться:
— На прошлой неделе был в Пермском крае. Специально прошел по аптекам. В каких-то амоксиклав присутствует, где-то отсутствует. Причину аптечные работники сразу объяснить не могут, они работают с тем, что получили. Но мы посмотрели картину по стране в целом и увидели: дефицита нет, есть временное отсутствие каких-то конкретных торговых марок. Главная причина – проблемы с логистикой.
В ходе пресс-конференции председатель Общественного совета при Росздравнадзоре не раз возвращался к данной причине:
— Вопросы логистики значительно усложнились с началом специальной военной спецоперации и с ограничениями по полетам, по пересечению границы. К сожалению, в ноябре Росавиация не продлила китайцам разрешение на использование российского воздушного пространства. По всей видимости, это ответная мера. Тем не менее небо и возможности доставки каких-то ингредиентов воздухом из КНР фактически стали недоступны.
С морским путем тоже не все гладко. По данным Виктора ДМИТРИЕВА, только два дока во Владивостоке имеют техническую возможность для приема большегрузных кораблей.
— Соответственно, есть ограничения по разгрузке контейнеров и часть нашего товара вынужденно уходит либо в Корею, либо в Китай, где перегружается на более мелкие суда, которые потом снова приходят во Владивосток. Как вы понимаете, это удорожает всю логистику и удлиняет ее. Если мы в начале февраля имели гарантированные поставки из Китая в течение 30-35 дней, то сегодня нам говорят о 90 днях. Причем горизонт планирования не больше двух недель, – очертил ситуацию генеральный директор Ассоциации Российских фармацевтических производителей и добавил:– У нас есть еще Каспий, но там страховые компании не страхуют грузы, которые идут через иранские воды. Это тоже проблема.
Привел Виктор ДМИТРИЕВ и пример криминального дефицита лекарств. В Москве в некоторых аптеках на сахаропонижающий препарат оземпик были зафиксированы цены, значительно превышающие отпускные:
— У нас большие подозрения, что это была криминальная схема, когда пациенты, приобретшие препарат, не стали его использовать, а пустили по второму кругу. Препараты, которые СМИ видели в аптеках по высокой цене, не проходили по системе мониторинга движения лекарственных препаратов, т. е. уже выбыли из нее. Здесь скорее всего речь идет о вторичном обороте. С этой криминальной схемой будут разбираться Росздравнадзор и правоохранительные органы.
Но главной проблемой фармацевтической отрасли Виктор ДМИТРИЕВ назвал «неуклюжую политику ценообразования»:
— Она делает производство многих препаратов на территории РФ – в первую очередь препаратов низкого ценового сегмента – убыточными. И по этой причине в ближайшее время мы увидим исключение достаточно большого количества МНН (международных непатентованных наименований) в разных формах из списка жизненно необходимых лекарственных препаратов.
В зоне риска находятся препараты низкого ценового сегмента, т. е. те, которые стоят до 100 рублей. Виктор ДМИТРИЕВ отметил, что у его организации есть конкретные предложения: «Первое – увеличение стоимости минимум на 20%, т. е. на официальный уровень инфляции, например, со 100 до 120 рублей. Но ФАС на это идти не хочет. И второе – разовые индексации для препаратов, цены на которые были зарегистрированы еще до 2014 года. Если мы это не сделаем, то данный ценовой сегмент потеряем».
— С 2012 года группа препаратов до 100 рублей в России сократилась с 56 до 32%, – привел статистику председатель Общественного совета при Росздравнадзоре. – И это падение будет продолжаться. Подорожало абсолютно все – логистика, вспомогательные вещества, упаковка. Перед новым годом были внесены поправки в Налоговый кодекс, которые увеличили стоимость услуг, оказываемых регулятором, например по внесению изменений в досье. Если мы меняем наполнитель в препарате, то должны это зафиксировать. Раньше данная услуга стоила 70 тыс. рублей, а с 1 января 2022 года – 490 тыс. рублей, т.е. выросла в 7 раз. Но если до февраля мы вносили максимум одно-два изменения в год, то сейчас по одному препарату в десятки раз больше. И главное, мы их не можем прогнозировать. Сегодня остановили фуру с крахмалом, условно, на границе Бельгии и Франции, завтра задержали другой наполнитель на польской границе, послезавтра еще что-то не пришло – и вот вам сразу 1,5 млн рублей! Одна из компаний посчитала, во сколько обойдется смена кишечнорастворимой оболочки на линейке препаратов: нужно будет заплатить государству 150 млн рублей. Когда препарат стоит 70 рублей, производитель задумывается, а надо ли это делать. Всю ситуацию я лично докладывал руководителю ФАС. Он принял логику и экономику, но эмоционально сказал: мы на это не согласны.
Виктор ДМИТРИЕВ предлагает использовать механизм так называемых крашеных денег, когда малоимущие социальные группы населения получают карточки с определенной суммой, которую могут потратить только в аптеках:
— Таким образом мы и их защитим, и удержим рентабельность производства. В противном случае процент препаратов низкого ценового сегмента, которых сегодня 32%, скатится до 20%, а затем может уйти совсем. Мы это ждем в ближайшее время. Подсчитали: с февраля в среднем по отрасли себестоимость выросла на 16%. Это без логистики, на препараты, составляющие которых были закуплены еще до февральских событий. Сейчас начнем работать на том, что закупали уже по новым ценам, и здесь увеличение себестоимости может приблизится к 50%. Плюс логистика. Поэтому вопрос повышения цен встанет сам собой.
Директор СРО «Ассоциация независимых аптек», глава альянса фармацевтических ассоциаций Виктория ПРЕСНЯКОВА пояснила смысл распоряжения Минздрава об обеспечении в регионах минимум четырехмесячного запаса лекарств:
— Это касается лечебных медучреждений и препаратов, входящих в госзакупки. На розничный сегмент, который представляет порядка 80% от рынка в рублях, это не распространяется. У аптек нет своих складских помещений, им негде хранить запас лекарственных средств, они напрямую зависят от дистрибьюторов и оптовиков, у которых покупают лекарства два-три раза в неделю. Поэтому надеяться, что такой же запас сделают аптеки, мы не можем. Розничным аптечным сегментом вообще никто не занимается, у нас нет руководства, единого центра управления. А контролируют нас многие – и ФАС, и прокуратура, и Росздравнадзор.
По мнению главы альянса фармацевтических ассоциаций, четырехмесячный запас для медучреждений нетрудно будет сформировать.
Виктория ПРЕСНЯКОВА несколько слов сказала о новых законодательных инициативах. В частности, о законопроекте, разрешающем аптекам изготавливать лекарственные препараты. Напомним, такое производство в аптеках России запретили в 2010 году.
— Это то, что сейчас необходимо. Но закон надо дорабатывать, – отметила Виктория ПРЕСНЯКОВА. – Хотелось, чтобы Госдума привлекала нас, потому что там есть что дорабатывать. Надо сохранить производственные аптеки. Это очень важный момент.
Она также напомнила, что в марте будет запущен проект по дистанционному отпуску рецептурных препаратов. Для осуществления данного процесса сегодня в регионах осваивают выписку электронных рецептов.
Виктория ПРЕСНЯКОВА подчеркнула, что аптечный рынок на сегодняшний день находится в состоянии падения и является низкомаржинальным:
— В октябре мы впервые увидели достаточно выраженное падение по сравнению с прошлым годом. И это подтверждают аналитики.
Она рассказала, что в текущем году в аптеках страны наблюдается несезонный рост продаж по некоторым направлениям. Осенью массово закупали перевязочные изделия, медицинские препараты: продажи кровоостанавливающих жгутов выросли в 12 раз, калия йодида – в 1,5 раза, кровоостанавливающих средств – в 7 раз, перевязочных материалов – в 3 раза, антисептиков – в 2 раза.
При этом традиционно растущие осенью продажи противопростудных препаратов увеличились немного.
— Сейчас растут антидепрессанты. Но это мировая тенденция. Идет переформатирование рынка. Мы не ожидаем в ближайшее время его активного роста, в том числе из-за ажиотажного спроса весной, когда люди закупали годовые запасы, – заметила Виктория ПРЕСНЯКОВА и попросила представителей СМИ не наводить панику, не подливать масла в огонь.
Директор департамента маркетинговых исследований рынка компании «ID-360» Марина ШЕПОТИНЕНКО подтвердила популярность в этом году антидепрессантов, рост их продаж многократно увеличился в марте и в сентябре.
Она рассказала об исследовании своей компании:
— Мы отметили, как по-разному относятся к текущим событиям люди, которые получают информацию из телевизора и из YouTube. У них абсолютно разные паттерны поведения. Те, что смотрят телевизор, – это более возрастная группа – достаточно позитивно относятся к ситуации, у них меньше панических, истерических настроений, а молодежь, получающая информацию из YouTube, конечно, гораздо больше шатается.
Не попавшие под санкции лекарства все равно могут не прийти из Европы
Марина ШЕПОТИНЕНКО несколько раз подчеркнула, что бизнес по производству и продаже лекарств очень этичный, и подкрепила свое утверждение:
— Руководство фармкомпаний – и западных, и российских – старается в первую очередь думать о пациенте, нарастить возможные способы коммуникации с ним. Сейчас сократилась реклама (особенно у западных производителей) и перераспределенные бюджеты пошли на пациентские программы – по поиску людей с редкими заболеваниями, по снабжению. Это говорит, что все хорошо. Где зоны риска? Безусловно, это новые оригинальные препараты и доступ к технологиям. Если ситуация будет развиваться по негативному сценарию, мы не сможем получить доступ к новым западным препаратам.
По мнению Виктора ДМИТРИЕВА, важную роль в вопросе доступности лекарств играет электроэнергия:
— То, что происходит в Европе, сделало производство целого ряда препаратов нерентабельным. И это надо учитывать. Какие-то лекарства, которые мы ждем и которые не под санкциями, не придут из Европы только потому, что их и там перестали продавать.
Ссылка на оригинал: https://kvnews.ru/news-feed/145171
Другие новости
